Еще только светало, когда будильник на телефоне пропел свою душераздирающую мелодию пробуждения. И в правду говорят, что если хочешь ненавидеть свою любимую песню, поставь ее на будильник. Второпях позавтракав, мы пошли на остановку, чтобы с пересадкой доехать до прибрежных островов, с одного из которых нас должен был забрать экскурсионный автобус на прогулку по панамскому каналу. Солнце, хоть и поднялось из-за горизонта, но никак не могло пробить своими нерешительными лучами путь к земле через покрывало туч. Долго прикидывая, успеем ли мы доехать, так как четкого понимания, откуда и как часто ходят до острова автобусы, не было, мы все-таки решили воспользоваться услугами такси. Несмотря на раннее утро на автомобильной развязке уже скопилось достаточно транспорта, чтобы образовать небольшой затор. Выбравшись из нагромождения машин, таксист помчал нас по ровной дороге, с обеих сторон обрамленной гостиницами и паркингами. Обстановка за окном незаметно сменилась с обыденной городской застройки на туристическую.
Выехав на дамбу, мы с еще большей силой почувствовали это, увидев кафе и магазинчики, ровным строем расположившиеся вдоль набережной, со стороны моря же система пристаней и волнорезов предоставляла небольшим яхтам вполне приличное прибежище. На море было спокойно, но тяжелые сизые тучи окутывали северо-восточную часть города пеленой дождя, уже поглотившей ряд небоскребов. Притормозив возле «Duty free» на третьем острове Фламенко, таксист высадил нас и умчался обратно. Весь путь занял не более двадцати минут, и до назначенного времени осталось полтора часа, поэтому мы решили прогуляться пешком по проспекту Амадор и посмотреть на неохотно просыпающиеся после сладкого сна острова. Но, не успев дойти до второго острова, мы почувствовали легкие прикосновения к коже, буквально через пять минут превратившиеся в четко осязаемые капли дождя. Уже бегом мы устремились под навес кафе, едва избежав обрушившегося на острова ливня. Через час, несмотря на дождь, превратившийся из ливня в мелко моросящие капли, мы покинули наше укрытие и поспешили в назначенное место, чтобы успеть на автобус.
В начале десятого автобус заполнился людьми и тронулся в путь. Через сорок пять минут окутанные белым маревом мы загружались на прогулочный трехпалубный корабль, стоящий на пристани в Гамбоа, городка, находящегося в национальном парке Собирания. Спустя короткий промежуток времени, корабль, не издав ни единого звука, отплыл от причала и направился через Кулебрскую выемку к шлюзам «Pedro Miguel». Ширина канала в этом месте настолько мала, что не позволяет расходиться крупногабаритным судам, из-за чего для их перехода существует специальный распорядок движения. При этом малотоннажные суда перемещаются без ограничения. В связи со строительством новых шлюзов под стандарт судов «Post-Panamax», канал расширяется и углубляется, о чем свидетельствует большое количество земснарядов и другой подобной техники.
История преподнесла этой небольшой стране грандиозный подарок, о котором бы мечтала любая другая держава – иметь уникальный транспортный узел мирового значения. А ведь могло все сложиться совершенно иначе, не прими североамериканская комиссия историческое решение о покупке прав на завершение работ по строительству панамского канала, начатого в 1879 году французами. Первоначально рассматривался вариант строительства канала в Никарагуа с прохождением одноименного крупного озера. Этот проект считался более предпочтительным, пока в 1901 году, французская разорившаяся компания, остановившая работы в 1887 году, не перепродала свою концессию вместе с большинством еще функционирующего оборудования США. Колумбия, владевшая на тот момент территорией Панамы, отказалась ратифицировать данное соглашение, в надежде на переход всего имущества французской стороны в свою пользу к 1904 году в связи с неисполнением французами обязательств по договору. США в ответ на отказ организовала революционный мятеж и захват территории с провозглашением независимости Панамы. В 1903 году от имени Панамы был подписан договор на «вечное» владение полосы земли шириной 10 миль в районе строительства канала, за символическую денежную компенсацию. А в 1914 году первый корабль прошел по каналу, поставив новую веху в истории не только судоходства, но и истории человечества. Проект никарагуанского канала лег «в долгий ящик», а Панама стала такой, какой мы ее знаем теперь. У истории нет любимчиков или отщепенцев, но по каким-то неведомым нам законам она иногда преподносит щедрые подарки, дающие возможность из эшелона третьего мира подняться к невиданным ранее высотам, а иногда карает, отнимая практически все, что накапливалось годами.
Через час проплыв под мостом Тысячелетия, который разгрузил автомобильный поток панамериканского шоссе через мост двух Америк, мы оказались около шлюзов. Дождь нещадно барабанил по крыше верхней палубы, мы же, спрятавшись под крышей, смотрели, как уровень воды постепенно снижается, уходя без единого насоса под действием гравитации в озеро Мирафлорес. Угрюмые люди прогуливались вдоль борта шлюзов в непромокаемых костюмах, следя за шлюзованием, оператор через громкоговоритель давал какие-то распоряжения, наш гид рассказывал о технических моментах процесса. Минут через пятнадцать тяжелые клепаные створки шлюзов раскрылись, и мы стали медленно двигаться вдоль сырой потрескавшейся бетонной стенки шлюзов. Скоро появились знакомые очертания здания, где мы буквально несколько дней назад сами наблюдали за судами, проходящими между узкими стенами канала. На тех же балкончиках скопились в большом количестве люди, не смотря на скверную погоду, пытающиеся разглядеть сквозь мелкую взвесь воды приближающиеся корабли. И я понимаю их разочарование, когда вместо пузатого контейнеровоза заполненного грузом высотой в пятнадцатиэтажный дом, и направляемого шестью локомотивами на электрической тяге, они видят два небольших судна сиротливо швартующихся в бетонной чаше длинной триста с лишним метров, с такими же любопытными на борту, как и они сами. Опустившись до второй камеры «Miraflores», мы спускаемся в салон, где для нас приготовлена еда.
Сегодня буквально восемь часов отделяет человека, желающего перейти на корабле из одного океана в другой, а на машине и того меньше. Но первые конкистадоры, высадившиеся здесь более пятисот лет назад, и не представляли, насколько мал перешеек отделяющий Атлантику от Тихого океана. И в сентябре 1513 году Васко Нуньес де Бальбоа, являющийся на тот момент временным губернатором Дарьена, по полученной от местных индейцев информации, предпринял попытку добраться до южного побережья. Через двадцать пять дней во главе экспедиции он достиг океана, назвав его Южным морем. Своим открытием он снискал славу и почет в испанском окружении и получил новое губернаторское назначение от короля. Но в череде придворных интриг, борьбы за власть и человеческой зависти своим соперником Педро Ариас де Авилой, основателем Панама-сити, был обвинен в неподчинении и государственной измене и казнен. Так начался долгий и кровавый путь владычества и господства на Панамском перешейке.
Несмотря на дороговизну нашего путешествия, обед оставляет желать лучшего: тарелка с рисом, по желанию овощи и немного мяса, официант лично стоит у мармита, выделяя лишь по кусочку говядины. Десерт был съеден еще до нашего прихода, но нам осталось большое количество нарезанных долек ананаса. Ананас оказался сочным и сладким, и я не стал подавлять желание сходить еще за одной порцией. В салоне в полную силу работал кондиционер, создавая совершенно некомфортную температуру, и, поев, мы впервые за все время пребывание в Панаме были рады выйти на открытый воздух.
Вторая камера была пройдена, и корабль с очередной порцией пресной воды устремился к океану. Дождь утих, и теперь только моросил, утеряв свою прежнюю силу. Через минут двадцать с правой стороны показался Бальбоа – крупный порт на выходе в Тихий океан. Огромные мостовые краны для выгрузки контейнеровозов, несколько судов, стоящих под разгрузку, сеть железнодорожных веток и многоэтажные баррикады из двадцатифутовых морских контейнеров. Сверху проплыл мост двух Америк – самый старый из трех, проходящих над панамским каналом, по заверениям президента уже приговоренный к скорому сносу. За мостом открылся вид на безбрежную гладь воды, колышущуюся с незначительной амплитудой и лишь изредка покрываемую рябью от порывов ветра. Берега канала будто бы расступились, предоставляя возможность нашему кораблю теперь самому выбирать путь своего движения. С правой стороны появилась дамба, по которой мы еще утром добирались до островов, с левой – на большом расстоянии друг от друга стояли суда, ожидающие своей очереди шлюзования. Обогнув острова, мы отправились к пристани, по правому борту открылся великолепный вид на город на фоне налитых свинцом облаков. Корабль медленно причалил к берегу, предоставляя нас самим себе. Мы вышли на берег, еще раз посмотрели вдаль на город в белесой дымке и пошли в сторону автобусной остановки.
Прождав около часа транспорта и совсем потеряв надежду на его появление, мы решили идти пешком. Даже местные, вместо автобуса решили скооперироваться и взять общее такси до большой земли. И, отойдя от остановки метров сто, мы увидели автобус, весело летящий по лужам на асфальте. Невзирая на сланцы, я и Полина во весь опор бросились обратно, чтобы задержать «красного дьявола». Автобус визгнул тормозами и любезно открыл перед нами двери. И в очередной раз под музыку какого-то латиноамериканского певца, подпрыгивая на дорожных ямах, мы едем к уже ставшему привычным для нас дому, затерянному у подножия холма Анкон.
Настал последний день нашего пребывания в Панаме, и дабы не сильно утомлять себя перед трудной дорогой до Коста-Рики, мы решили потратить полдня на посещение парковой зоны на вершине холма, а оставшееся время оставить на отдых. Узнав у владельца нашего хостела короткую дорогу до вершины, тронулись в путь. Наш тихий район, казался практически необитаемым. На хитросплетении улочек, убегающих змеями к вершине, не было ни единого человека, и только тихо работающие блоки кондиционеров возле домов, да редко проезжающие машины утверждали, что район наполнен жизнью. Подходя к границам парка, нам стали попадаться люди, гуляющие с собаками или совершающие легкие спортивные пробежки. Среди них не попадалось темнокожего населения, этот район явно был заселен респектабельными семьями европейцев, давно забывшими, что такое недостаток еды или отсутствие крыши над головой. У входа в парк стоял пост охраны, но на нас он не обратил никакого внимания, видимо, больше интересуясь проезжающими машинами, а не людьми. Долгая и утомительная дорога до вершины заняла чуть меньше часа. По пути то и дело попадались агути, боязливо ныряющие в придорожную растительность при нашем появлении. Узкая дорога в одну полосу, петляя, уходила вверх. Наконец, достигнув обзорной площадки на вершине горы, мы сели отдышаться.
Перед нами открылась восхитительная панорама на старый и новый город. Через полчаса же он полностью пропал в облаках, оставив нашему взору только бескрайнее молочное море. Город, который поразил нас своими небоскребами и горами мусора, амбициозными проектами дамб и насыпных островов и безликими трущобами, своей гордостью за независимость и национальный флаг и любовью к американским долларам. Город, изнываемый от жары и очередей в магазины и автобусы, не имеющий пляжей и зон отдыха, но окруженный национальными парками с восхитительной природой. Город, где килограмм мясо стоит дешевле килограмма курицы, а еда в кафе стоит баснословных денег, где паутина хороших дорог опутывает жилые массивы, но не идет дальше вглубь страны из-за слабого контроля над своими территориями. Это столица самой развитой центральноамериканской страны, с самой большой расслоенностью общества, и самая зависимая от своего североамериканского наставника. В этом городе все только в превосходной степени, не зависимо хорошее это ли плохое. Эта страна находится на стыке материков и интересов, у нее свой сложный, но интересный путь в жизнь. Да и стоит ли чего-то пугаться, когда ты так молода и разменяла еще только вторую сотню лет.