Приближался обещанный и многими такой долгожданный «Конец Света». Мы решили уехать от городской суеты подальше, чтобы не слышать ни приветственных пьяных возгласов туристов, что жизнь продолжается, ни панических криков людей, наполненных бездонным животным страхом. Мы выбрали небольшой серферский поселок на берегу Тихого океана, где шум волн готов был заглушить все лишнее, принеся в душу покой и умиротворение. Утренний автобус нес нас сквозь гористую местность из Кепоса в Доминикаль. Сплошные монолитные пространства, наполненные темно-зеленой листвой, сменялись пастбищами с пасущимися на них коровами. Кое-где дорога перебиралась по узким стареньким мостикам через бурные потоки речек, бегущих к океану. Среди разлапистых пальм кое-где боязливо, будто прячась, располагались небольшие домики, иногда перерастая в деревушки. Одинокие рекламные щиты агитировали подключить дешевую сотовую связь или купить бутылочку другую газировки, но их вид был настолько несуразен среди гармонии дождевых лесов, что плакаты, наверняка, сами были не рады, что расположились здесь, и в подтверждение своих мыслей блекли среди ярких необузданных цветов тропиков. Неожиданно автобус свернул на грунтовку, вдоль которой отдыхали в тени деревьев туристические агентства, прокаты сёрфингистского оборудования и отели с небольшими ресторанчиками, и остановился. Добрая половина пассажиров, хватая свои громоздкие рюкзаки, вывалилась наружу. Мы же высадились в другой части поселка, выйдя на воздух, еще наполненный поднятой автобусом с грунтовки пылью. Перейдя на другую сторону дороги, мы зашли в первое попавшееся кафе и спросили о наличии свободных мест в их хостеле. Хозяйка сказала, что места есть, и проводила нас в жилой сектор, где в маленькой комнатушке стояли одно- и двухместная кровати. Кроме постелей в комнате висел вентилятор, с дребезжанием прогоняющий по помещению воздух, и наспех сколоченная полка. Стены были обиты фанерой и вагонкой. Но так как цена была более чем устраивающая нас, мы решили остаться.
Весь поселок состоял из небольших домиков, раскиданных вдоль двух улиц, недалеко от него — река с предупреждением о возможной встрече с местными крокодилами, несколько магазинов, с лихвой удовлетворяющих нужды в продовольствии немногочисленных визитеров, и уйма школ и проката оборудования для серфинга. Ближе к пляжу — хаотично припаркованные машины, раскиданные палатки и группы людей, сидящих на берегу или беспорядочно передвигающихся между пальм. Мы прогулялись по улицам, осматривая новые территории, и неожиданно для нас встретили южноафриканца, жившего с нами в одном номере в Мануэль Антонио и приехавшего сюда на денёк попробовать местные волны. Управившись с первым знакомством с городком за двадцать минут, мы вернулись к нашему отелю и отправились на пляж.
Раскаленный песок обжигал ноги, крупная галька, смешанная с мелкими песчинками, заставляла ступать аккуратно, еще больше причиняя боль. И только добравшись до влажного песка, оставленного отступившим вглубь метров на пятьдесят морем, почувствовалось облегчение. Мелькающие среди волн белые носы сёрфов, говорили о серьезной популярности этого побережья. Стараясь уйти немного в сторону от основного скопления «наездников волн», я зашел в живительную прохладу океана. Температура была не намного меньше окружающего воздуха, но все равно заметно успокаивала ноющую кожу, покрасневшую от не щадящего никого солнца. Уклон берега был очень небольшим, от чего волны, гонимые морским ветром, успевали набрать приличную высоту, и с шумом разбивались о побережье, скидывая свои пенистые воздушные шапки на визжащих от восторга детей, играющих в волнах под присмотром родителей. Иногда высота исполинов достигала полутора человеческих роста, и даже отчаянные сёрфингисты не всегда пытались оседлать их, предпочитая поднырнуть под волну, надеясь на следующую, менее строптивую. Мы с Полиной по очереди искупались несколько раз, в промежутках наслаждаясь прохладным «Imperial» и обсыхая на солнце. Солнечное блюдце окрасилось в красный свет и ушло за горизонт, оставив только кровавые брызги заката на редких вечерних облаках, висящих у нас над головой. Уже в сумерках я ловил последние волны, с неохотой покидая стремительно темнеющий океан.
Следующий день мы привели в таком же безмятежном созерцании океана и купании в морских волнах. Вечером мы зашли за бутылочкой итальянского шампанского, по нашей просьбе оставленной хозяином магазина в холодильнике, и, вернувшись домой, распили её в честь наступления «Конца Света». Это событие было обсуждаемо всем миром на протяжение долгого времени. Кто-то ждал его с надеждой избавления, кто-то боялся, что мир поглотит тьма, и жизнь с муками покинет тело, а некоторые не верили ни во что, считая это очередной «газетной уткой». Я впервые услышал о календаре майя в 1999 году, прочитав случайно попавшуюся мне книгу. Там описывалось завершение пятого цикла и начало шестого, с сопутствующими данному событию катастрофами глобального масштаба и последующей перестройкой планеты. Чем ближе была дата, тем больше лжепророков возвещало о приближении «Страшного суда», а компании на подогретой теме пытались извлечь максимум прибыли, продавая свой товар. Телевидение вовсю смаковало новость, непрерывно прокручивая все новые и новые домыслы. «Конец света» стал для всех отдушиной, одни перестали к чему-то стремиться, обосновывая тем, что смысла все равно нет, так как нет и самого будущего, другие за нашумевшей темой пытались скрыть нерешенные социальные проблемы, не начавшийся по плану отопительный сезон и вновь поднявшиеся цены, «опережающие уровень инфляции», и тому подобное. «Конец света» стал самым продаваемым товаром, им торговали с прилавков вместо сувениров и в газетах, заполняя печатные полосы, им заполняли рекламу и эфирное время. На этом зарабатывали миллионы, создав искусственный бурный интерес к теме, какого не было уже несколько десятилетий. В семейном кругу нашлась новая тема для обсуждения за ужином, разбавляющая вопросы о том, как прошел день, и вздохами, что «взбесившаяся печатная машинка» издала новый абсурдный закон. Это был ажиотаж, перебивший по силе выборы президента США и новогодние приготовления. Такое впечатление, что это была веселая музыка на поминках нашего общества. И мне тяжело представить, что же после этого «Конца Света» будет делать эта орда людей, так рьяно пропагандирующая обсуждаемый день? Наверное, придумает новый… И, несмотря на это, мне хотелось бы верить, что хотя бы для кого-то это событие стало толчком для изменения своей жизни к лучшему, ведь невзирая ни на что, мы сами держим поводья нашей судьбы. Но нужно не только ее оседлать, но иногда и погонять в нужном нам направлении.
Наступило 21 декабря. Я проснулся в 5:12, чтобы своими глазами посмотреть на грандиозную мистификацию или великую катастрофу человечества. Я вышел в ночь, небо было слабо освещено лунным сиянием, пальмы клонились под ночным ветром, беспокойно шелестя листьями. Море шумело в темноте, не начав еще даже выплывать из сумрака под наступающим рассветом. Я вдохнул свежий воздух, постоял недолго, смотря в темноту, и пожелал, чтобы жизнь была прекрасна и никогда не заканчивалась. Чтобы у нас еще осталось время разобраться в себе. Чтобы мы имели еще один шанс. С этими мыслями я вернулся в номер и сладко уснул.